04 июля 2007

Униженный в оковах

Когда я услышал воркование голубей на деревьях,
Горячие слезы залили мое лицо,
Когда защебетал жаворонок,
в моей голове сложилось
Письмо для моего сына:
Мохаммад, я сокрушен.
В моем отчаянии я не имею другого утешения, кроме Аллаха.
Угнетатели насмехаются надо мной,
Свободно передвигаясь по миру.
Они говорят мне, чтобы я шпионил за своими соотечественниками,
Уверяя, что это будет доброе дело.
Они предлагают мне деньги, и земли,
И свободу идти, куда захочу.
Их соблазны привлекают
Мое внимание, как молния в небе.
Но их дар – пустотелая змея,
Несущая лицемерие в своей пасти, точно яд,
У них есть памятники свободе
И свободе убеждений, что очень хорошо.
Но я объяснил им, что
Архитектура – это не справедливость.
Америка, ты движешься, оседлав сирот,
И ежедневно их терроризируешь.
Берегись, Буш.
Мир распознает высокомерных лжецов.
К Аллаху я обращаю мою обиду и мои слезы.
Я тоскую по дому, меня угнетают.
Мохаммад, не забывай меня.
Поддержи дело своего отца, богобоязненного человека.
Меня унизили в оковах.
Как мне теперь сочинять стихи?
Как мне теперь писать?
После оков и ночей и страданий и слез,
Как я могу писать стихи?
Моя душа – как взбаламученное море,
Бушующее от страданий, неистовое от страсти.
Я пленник, но преступники – те, кто держит меня в плену.
Я полон дурных предчувствий.
О Аллах, воссоедини меня с моим сыном Мохаммадом.
О Аллах, даруй успех правоверным.

Сами аль-Хадж (оператор телекомпании Аль-Джазира, узник Гуантанамо с 2002 года)
(Копирайт University of Iowa Press. Опубликовано на Wall Street Journal с разрешения правообладателя. Перевод Инопресса)

оставлено Абдель Гаффар в 13:11